Текст содержит ненормативную лексику. Просьба
чувствительных людей не читать данную статью.
Матерная брань и крепкие ругательства ассоциируются у нас с низким уровнем образования или не слишком высоким социальным статусом. И все же дела обстоят далеко не так однозначно. Употребление ненормативной лексики может иметь свои скрытые преимущества. Например, делать наши высказывания гораздо более убедительными или помогать нам терпеть боль.
«Окончательную правду русскому человеку всегда сообщают матом»
Виктор Пелевин
Когда в нашей жизни начинается война с ненормативной лексикой? Пожалуй, тогда, когда мы приносим домой из детского сада первое слово из трех или пяти букв и с гордостью озвучиваем его маме. Мама, как водится, хватается за голову, папа — за ремень, а бабушка выступает с традиционным встречным предложением вымыть рот с мылом. Между тем, проблема знакомства с матом свойственна всем малышам: исследования показывают, что большинство детей начинает ругаться уже в шестилетнем возрасте или даже раньше. А мы, взрослые, как правило, ругаемся и материмся приблизительно от 0,5 до 0,7% общего вербального времени. Это может составлять десятки ругательства в день — в зависимости от вашей болтливости.
При этом, употребляя очередное крепкое словосочетание, мы даже не задумываемся о том, что при этом в работу включается совершенно не та часть мозга, которая отвечает за наш словарный запас. Ричард Стифенс, психолог и автор книги «Паршивая овца: Скрытые Преимущества быть плохим» убежден, что брань обрабатывается мозгом совершенно иначе, чем обычный язык. В то время, как большинство лингвистических способностей находится в коре головного мозга, и в конкретных языковых областях левого полушария, ругань может быть связана с более рудиментарным и древними областями нашего мозга.
В качестве одного из доказательных примеров Стифенс приводит афазию — системное нарушение уже сформировавшейся речи, обычно связанное с повреждениями левого полушария. Есть множество зарегистрированных случаев, когда люди, страдающие от афазии, продолжают произвольно и свободно использовать стереотипную речь — например, они могут петь песни или свободно материться. Исследования людей, страдающих от синдрома Туретта — то есть, неконтролируемых тиков ругательств — предполагают, что за болезнь и связанную с ней брань отвечают более глубокие части мозга, лежащей в структуре базальных ганглиев.
Члены древних общин часто видели друг друга обнаженными. Понятие «частная жизнь» еще не вошло в обиход. Именно поэтому вопрос телесности был гораздо меньше табуирован — считает Мелисса Мор, профессор Стенфордского университета, автор недавно вышедшей книги о нецензурной лексике «Holy Sh*t: A Brief History of Swearing»
Конечно, система табу, накладываемая на определенные группы слов, сильно различается от культуры к культуре. Например, в английском языке этимология слов «ругаться» и «проклятие» указывает на религиозные истоки табу. В Средние века в английском языке произошло табуирование оскорбления религиозных клятв и употребления слова «черт» — пишет профессор Мор.
Другая распространенная группа нецензурной лексики традиционно связана со словами, используемыми для описания интимных частей тела. Но в более раннюю историческую эпоху они не были столь оскорбительными! Например, слово «Fuck» считающееся крайне оскорбительным сегодня, ранее встречалось даже в названиях улиц и фамилий. «Это прямое доказательство того, что в замкнутых и сплочённых общинах люди часто видели друг друга обнаженными и не придавали этому особенного значения — вопрос телесности не был строго табуирован» — поясняет Мелисса.
Все изменилось в эпоху Возрождения, когда тело, его осознание и восприятие его красоты вышли на первый план: сексуальные термины получили больше значение. «Поэтому в тех местах, которые не были затронуты протестантской революцией, а позиции религии по-прежнему очень сильны, именно религиозные бранные слова — мощное средство. Это означает, что в таких местах, как Испания или Италия оскорбление религиозных деятелей — или даже артефактов — может восприниматься как очень серьезное.
В азиатских культурах многие ругательства связаны с социальным статусом, предками и с ситуациями, когда важно сохранить лицо.
По мнению исследователей, использование ненормативной лексики может увеличить частоту сердечных сокращений, а значит, предполагает эмоциональный отклик.
Ругаясь, мы становимся более убедительными?
Казалось бы, проще всего исключить из собственного лексикона ту лексику, которая оскорбляет чувства и эстетическое восприятие окружающих. Но результаты недавнего исследования показывают, что есть несколько скрытых преимуществ ее использования.
Наиболее очевидным — и часто используемым — преимуществом мата является возможность более эффективно и доходчиво общаться. Ругаясь, мы не только сообщаем смысл предложения, но и добавляем ему эмоциональный заряд, нашу психологическую реакцию на смысл. Определенные словосочетания позволяют нам выразить гнев, отвращение или боль. Или традиционно указывают оппоненту на то, что ему нужно отступить, без необходимости прибегать к физическому насилию над ним. Ругань может повысить эффективность и убедительность сообщения, особенно когда оно рассматривается как позитивный сюрприз. В том числе, при работе с политическими высказываниями: исследование, опубликованное в 2014 году показало, что при чтении записи в блоге о выдуманных политиках, пост с бранными словами увеличивал воспринимаемость информации и улучшил впечатления людей о политике — хотя, когда их спросили прямо, они ответили, что этого не достаточно для того, чтобы изменить вероятность голосования за этого политика.
Twitter раскрепощает: в социальных сетях мы ругаемся гораздо больше, чем при личном общении.
Исследователи также выдвигают гипотезу о специфике общения в виртуальном пространстве: как правило, в интернете мы склонны ругаться чаще. В недавнем диагностическом исследовании, например, были найдены пользователи Twitter ругавшиеся около 1,15% времени — то есть на 64% больше, чем когда мы общаемся с глазу на глаз.
Удивительно, но в ряде исследований, Стефенс и его коллеги доказали, показали, что брань может увеличить терпимость к боли. Во время экспериментов студенты, которые повторяли ругательство, смогли дольше продержать руку в ведре с ледяной водой, чем те, кто произносил нейтральное слово.
«Кроме изменения восприятия болевых сигналов участники также показали увеличение частоты сердечных сокращений. Когда вы материтесь, частота сердечных сокращений повышается еще больше. Это демонстрирует существование эмоционального отклика на саму ругань. — сказал Стефенс. — «Все это — часть ответа организма на стресс и этот механизм работает в качестве обезболивающего средства».
Брань как форма вежливости?
Вопреки распространенному мнению, ученым удалось доказать, что даже нецензурная лексика может быть формой вежливости. Группа ученых из Новой Зеландии изучала групповое взаимодействие и использование термина «fuck» среди рабочих на мыловаренном заводе. Исследователи из Университета Виктории в Веллингтоне обнаружили, что в то время как работники регулярно ругались между собой, они не использовали ненормативную лексику при общении с коллегами из других бригад. В результате ученые пришли к выводу, что в контексте этой работы слово "fuck" было связано с выражением солидарности и использовалось как средство установления эмоциональной связи с членами бригады. Оно помогало ослабить напряженность и уравновешивало между собой членов бригады с различными уровнями власти и ответственности.
Иногда ругаться — выгодно. Но что подумают о нас окружающие?
Многие из нас, наверное, знают из собственного опыта, почему стоит держать язык в узде перед нашими руководителями или бабушками — ругань может выставить нас в плохом свете. В исследованиях, проводившихся начиная с 1970-х годов люди, регулярно употребляющие нецензурную брань были оценены как менее компетентные и вызывающие меньше доверия. Психологи утверждают, что из большой пятерки личностных качеств, табуированная лексика положительно коррелирует с невротизмом и открытостью / экстраверсией и отрицательно коррелирует с уступчивостью и сознательностью. Это значит, что у матерящихся людей отмечается более высокий уровень невротизма и открытости новому опыту, а такие личностные качества как сознательность или уступчивость им менее свойственны.
Развенчание мифов
«Паливец слыл большим грубияном. Каждое второе слово у него было «задница» или «дерьмо». Но он был весьма начитан и каждому советовал прочесть, что о последнем предмете написал Виктор Гюго, рассказывая о том, как ответила англичанам старая наполеоновская гвардия в битве при Ватерлоо».
Ярослав Гашек, «Похождения бравого солдата Швейка
Недавние исследования в значительной степени развенчали застарелый миф о том, что ругань — неотъемлемая черта тех, кто принадлежит к низкому сословному классу, не имеет высшего образования или владеет языком на крайне ограниченном уровне.
В августе 1991 года президент СССР Михаил Горбачёв, запертый в Форосе, после прибытия к нему членов ГКЧП поприветствовал их словами: «Ну что, доигрались, мудаки?!».
Отнюдь: Тимоти Джей и его коллеги обнаружили, что склонность к нецензурной лексике коррелируют с вербальной беглостью в более общем плане, и не является результатом ограниченности и убогости словарного запаса. Стефенс в «Паршивой овце» отдельно отмечает результаты исследования, проведенного в Университете Ланкастер в 2004 году: несмотря на то, что количество употребляемой ненормативной лексики уменьшается с повышением социального класса, элита среднего класса ругается значительно больше, чем более низкое сословье среднего класса. Очевидно, ступая на определенную ступеньку социальной лестницы, люди перестают заботиться о том, что подумают о них окружающие.
Ругань может выполнить основную потребность человека — быть самим собой, считает профессор Мелисса Мор. «Когда каждый ведет себя наилучшим образом, нередко мы оказываемся в странной социальной ситуации, когда пытаясь быть вежливым никто не говорит ничего существенного, поэтому ничего не происходит». — сказала она. Для того чтобы разрешить ситуацию часто достаточно бывает нескольких крепких фраз. «Запретные слова являются универсальными. Ругательства удовлетворяют нашу потребность открыто выражать эмоции и быть самим собой. Помните, об этом, когда в следующий раз долбанете себе молотком по пальцу». :)
Историко-лингвистическая быль
Анализируя опыт второй мировой войны американские военные историки обнаружили, что при внезапном столкновении с силами японцев американцы побеждали намного чаще, даже если силы противника были превосходящими. После проведения лингвистического исследования ученые пришли к выводу, что средняя длина слова у американцев — 5.2 символа, а у японцев — 10.8. Поэтому на отдачу приказов у американцев уходит на 56% меньше времени. То есть пока японцы еще ставят боевую задачу, американцы уже начали стрелять. После этого в американской армии был введен обычай давать короткие клички как своей боевой технике, так и технике противника.
А что же русские? Ради интереса все те же американские ученые они проанализировали русскую речь. Длина слова в русском языке — в среднем 7.2 символа на слово. Но, как это водится в России, в критических ситуациях наш командный состав переходит на ненормативную лексику и длина слова сокращается до... 3.2 символов в слове. В итоге некоторые словосочетания и даже фразы могли заменяться всего одним, но емким словом. В качестве примера замены американские ученые использовали фразу «32-ой! Приказываю немедленно уничтожить вражеский танк, ведущий огонь по нашим позициям»
В исполнении наших комбатов фраза состояла из…18 символов!
Каких именно — предстоит угадать вам:)
В статье используется материал компании BBC: оригинал
Матерная брань и крепкие ругательства ассоциируются у нас с низким уровнем образования или не слишком высоким социальным статусом. И все же дела обстоят далеко не так однозначно. Употребление ненормативной лексики может иметь свои скрытые преимущества. Например, делать наши высказывания гораздо более убедительными или помогать нам терпеть боль.
«Окончательную правду русскому человеку всегда сообщают матом»
Виктор Пелевин
Когда в нашей жизни начинается война с ненормативной лексикой? Пожалуй, тогда, когда мы приносим домой из детского сада первое слово из трех или пяти букв и с гордостью озвучиваем его маме. Мама, как водится, хватается за голову, папа — за ремень, а бабушка выступает с традиционным встречным предложением вымыть рот с мылом. Между тем, проблема знакомства с матом свойственна всем малышам: исследования показывают, что большинство детей начинает ругаться уже в шестилетнем возрасте или даже раньше. А мы, взрослые, как правило, ругаемся и материмся приблизительно от 0,5 до 0,7% общего вербального времени. Это может составлять десятки ругательства в день — в зависимости от вашей болтливости.
При этом, употребляя очередное крепкое словосочетание, мы даже не задумываемся о том, что при этом в работу включается совершенно не та часть мозга, которая отвечает за наш словарный запас. Ричард Стифенс, психолог и автор книги «Паршивая овца: Скрытые Преимущества быть плохим» убежден, что брань обрабатывается мозгом совершенно иначе, чем обычный язык. В то время, как большинство лингвистических способностей находится в коре головного мозга, и в конкретных языковых областях левого полушария, ругань может быть связана с более рудиментарным и древними областями нашего мозга.
В качестве одного из доказательных примеров Стифенс приводит афазию — системное нарушение уже сформировавшейся речи, обычно связанное с повреждениями левого полушария. Есть множество зарегистрированных случаев, когда люди, страдающие от афазии, продолжают произвольно и свободно использовать стереотипную речь — например, они могут петь песни или свободно материться. Исследования людей, страдающих от синдрома Туретта — то есть, неконтролируемых тиков ругательств — предполагают, что за болезнь и связанную с ней брань отвечают более глубокие части мозга, лежащей в структуре базальных ганглиев.
Члены древних общин часто видели друг друга обнаженными. Понятие «частная жизнь» еще не вошло в обиход. Именно поэтому вопрос телесности был гораздо меньше табуирован — считает Мелисса Мор, профессор Стенфордского университета, автор недавно вышедшей книги о нецензурной лексике «Holy Sh*t: A Brief History of Swearing»
Конечно, система табу, накладываемая на определенные группы слов, сильно различается от культуры к культуре. Например, в английском языке этимология слов «ругаться» и «проклятие» указывает на религиозные истоки табу. В Средние века в английском языке произошло табуирование оскорбления религиозных клятв и употребления слова «черт» — пишет профессор Мор.
Другая распространенная группа нецензурной лексики традиционно связана со словами, используемыми для описания интимных частей тела. Но в более раннюю историческую эпоху они не были столь оскорбительными! Например, слово «Fuck» считающееся крайне оскорбительным сегодня, ранее встречалось даже в названиях улиц и фамилий. «Это прямое доказательство того, что в замкнутых и сплочённых общинах люди часто видели друг друга обнаженными и не придавали этому особенного значения — вопрос телесности не был строго табуирован» — поясняет Мелисса.
Все изменилось в эпоху Возрождения, когда тело, его осознание и восприятие его красоты вышли на первый план: сексуальные термины получили больше значение. «Поэтому в тех местах, которые не были затронуты протестантской революцией, а позиции религии по-прежнему очень сильны, именно религиозные бранные слова — мощное средство. Это означает, что в таких местах, как Испания или Италия оскорбление религиозных деятелей — или даже артефактов — может восприниматься как очень серьезное.
В азиатских культурах многие ругательства связаны с социальным статусом, предками и с ситуациями, когда важно сохранить лицо.
По мнению исследователей, использование ненормативной лексики может увеличить частоту сердечных сокращений, а значит, предполагает эмоциональный отклик.
Ругаясь, мы становимся более убедительными?
Казалось бы, проще всего исключить из собственного лексикона ту лексику, которая оскорбляет чувства и эстетическое восприятие окружающих. Но результаты недавнего исследования показывают, что есть несколько скрытых преимуществ ее использования.
Наиболее очевидным — и часто используемым — преимуществом мата является возможность более эффективно и доходчиво общаться. Ругаясь, мы не только сообщаем смысл предложения, но и добавляем ему эмоциональный заряд, нашу психологическую реакцию на смысл. Определенные словосочетания позволяют нам выразить гнев, отвращение или боль. Или традиционно указывают оппоненту на то, что ему нужно отступить, без необходимости прибегать к физическому насилию над ним. Ругань может повысить эффективность и убедительность сообщения, особенно когда оно рассматривается как позитивный сюрприз. В том числе, при работе с политическими высказываниями: исследование, опубликованное в 2014 году показало, что при чтении записи в блоге о выдуманных политиках, пост с бранными словами увеличивал воспринимаемость информации и улучшил впечатления людей о политике — хотя, когда их спросили прямо, они ответили, что этого не достаточно для того, чтобы изменить вероятность голосования за этого политика.
Twitter раскрепощает: в социальных сетях мы ругаемся гораздо больше, чем при личном общении.
Исследователи также выдвигают гипотезу о специфике общения в виртуальном пространстве: как правило, в интернете мы склонны ругаться чаще. В недавнем диагностическом исследовании, например, были найдены пользователи Twitter ругавшиеся около 1,15% времени — то есть на 64% больше, чем когда мы общаемся с глазу на глаз.
Удивительно, но в ряде исследований, Стефенс и его коллеги доказали, показали, что брань может увеличить терпимость к боли. Во время экспериментов студенты, которые повторяли ругательство, смогли дольше продержать руку в ведре с ледяной водой, чем те, кто произносил нейтральное слово.
«Кроме изменения восприятия болевых сигналов участники также показали увеличение частоты сердечных сокращений. Когда вы материтесь, частота сердечных сокращений повышается еще больше. Это демонстрирует существование эмоционального отклика на саму ругань. — сказал Стефенс. — «Все это — часть ответа организма на стресс и этот механизм работает в качестве обезболивающего средства».
Брань как форма вежливости?
Вопреки распространенному мнению, ученым удалось доказать, что даже нецензурная лексика может быть формой вежливости. Группа ученых из Новой Зеландии изучала групповое взаимодействие и использование термина «fuck» среди рабочих на мыловаренном заводе. Исследователи из Университета Виктории в Веллингтоне обнаружили, что в то время как работники регулярно ругались между собой, они не использовали ненормативную лексику при общении с коллегами из других бригад. В результате ученые пришли к выводу, что в контексте этой работы слово "fuck" было связано с выражением солидарности и использовалось как средство установления эмоциональной связи с членами бригады. Оно помогало ослабить напряженность и уравновешивало между собой членов бригады с различными уровнями власти и ответственности.
Иногда ругаться — выгодно. Но что подумают о нас окружающие?
Многие из нас, наверное, знают из собственного опыта, почему стоит держать язык в узде перед нашими руководителями или бабушками — ругань может выставить нас в плохом свете. В исследованиях, проводившихся начиная с 1970-х годов люди, регулярно употребляющие нецензурную брань были оценены как менее компетентные и вызывающие меньше доверия. Психологи утверждают, что из большой пятерки личностных качеств, табуированная лексика положительно коррелирует с невротизмом и открытостью / экстраверсией и отрицательно коррелирует с уступчивостью и сознательностью. Это значит, что у матерящихся людей отмечается более высокий уровень невротизма и открытости новому опыту, а такие личностные качества как сознательность или уступчивость им менее свойственны.
Развенчание мифов
«Паливец слыл большим грубияном. Каждое второе слово у него было «задница» или «дерьмо». Но он был весьма начитан и каждому советовал прочесть, что о последнем предмете написал Виктор Гюго, рассказывая о том, как ответила англичанам старая наполеоновская гвардия в битве при Ватерлоо».
Ярослав Гашек, «Похождения бравого солдата Швейка
Недавние исследования в значительной степени развенчали застарелый миф о том, что ругань — неотъемлемая черта тех, кто принадлежит к низкому сословному классу, не имеет высшего образования или владеет языком на крайне ограниченном уровне.
В августе 1991 года президент СССР Михаил Горбачёв, запертый в Форосе, после прибытия к нему членов ГКЧП поприветствовал их словами: «Ну что, доигрались, мудаки?!».
Отнюдь: Тимоти Джей и его коллеги обнаружили, что склонность к нецензурной лексике коррелируют с вербальной беглостью в более общем плане, и не является результатом ограниченности и убогости словарного запаса. Стефенс в «Паршивой овце» отдельно отмечает результаты исследования, проведенного в Университете Ланкастер в 2004 году: несмотря на то, что количество употребляемой ненормативной лексики уменьшается с повышением социального класса, элита среднего класса ругается значительно больше, чем более низкое сословье среднего класса. Очевидно, ступая на определенную ступеньку социальной лестницы, люди перестают заботиться о том, что подумают о них окружающие.
Ругань может выполнить основную потребность человека — быть самим собой, считает профессор Мелисса Мор. «Когда каждый ведет себя наилучшим образом, нередко мы оказываемся в странной социальной ситуации, когда пытаясь быть вежливым никто не говорит ничего существенного, поэтому ничего не происходит». — сказала она. Для того чтобы разрешить ситуацию часто достаточно бывает нескольких крепких фраз. «Запретные слова являются универсальными. Ругательства удовлетворяют нашу потребность открыто выражать эмоции и быть самим собой. Помните, об этом, когда в следующий раз долбанете себе молотком по пальцу». :)
Историко-лингвистическая быль
Анализируя опыт второй мировой войны американские военные историки обнаружили, что при внезапном столкновении с силами японцев американцы побеждали намного чаще, даже если силы противника были превосходящими. После проведения лингвистического исследования ученые пришли к выводу, что средняя длина слова у американцев — 5.2 символа, а у японцев — 10.8. Поэтому на отдачу приказов у американцев уходит на 56% меньше времени. То есть пока японцы еще ставят боевую задачу, американцы уже начали стрелять. После этого в американской армии был введен обычай давать короткие клички как своей боевой технике, так и технике противника.
А что же русские? Ради интереса все те же американские ученые они проанализировали русскую речь. Длина слова в русском языке — в среднем 7.2 символа на слово. Но, как это водится в России, в критических ситуациях наш командный состав переходит на ненормативную лексику и длина слова сокращается до... 3.2 символов в слове. В итоге некоторые словосочетания и даже фразы могли заменяться всего одним, но емким словом. В качестве примера замены американские ученые использовали фразу «32-ой! Приказываю немедленно уничтожить вражеский танк, ведущий огонь по нашим позициям»
В исполнении наших комбатов фраза состояла из…18 символов!
Каких именно — предстоит угадать вам:)
В статье используется материал компании BBC: оригинал
Комментарии:
Вам наверняка попадались в жизни родители, чрезмерно опекающие своих детей.
Результаты нового исследования свидетельствуют о том, что родители, регулярно уделяющие внимание уходу за ребенком, создают ему множество преимуществ
Профессор психологии Ребекка Пиллаи Ридел с коллегами из Йоркского университета исследовала факторы, обуславливающие тревогу ожидания боли при вакцинации.